Цветок на камне - Страница 17

Наконец его губы нашли ее губы и слились в долгом, страстном поцелуе. Эллис вся подалась ему навстречу, зажмурила глаза и приоткрыла рот. Его язык проник вглубь и соединился с ее языком. Кончиком языка он проводил по ее небу, и от этого у нее замирало дыхание и холодело внизу живота. Возбуждение нарастало. Она хотела, чтобы этот поцелуй никогда не кончался, но ей не хватало воздуха. Юджин с трудом оторвался от ее рта, дал немного передохнуть и продолжил свой бурный натиск.

Эллис погладила его по гладковыбритой щеке, от которой исходил еле уловимый аромат дорогой туалетной воды. Он перехватил ее руку и начал покрывать поцелуями — от кончиков пальцев до плеча. Юджин целовал каждый палец, кисть, запястье, потом перевернул руку и припал к ладони, затем к сгибу у локтя.

Его ловкие длинные пальцы сейчас слегка дрожали и плохо слушались, но все-таки с честью справились с расстегиванием пуговиц на жакете, и тот не очень почтительно был отброшен куда-то в сторону, на ковер. За ним последовали блузка, юбка и лифчик. Эллис тоже не теряла времени даром, расстегивая пуговицы на рубашке Юджина. Он помог ей и, с нетерпением сбросив рубашку, прильнул грудью к ее обнаженной груди. Его сердце гулко билось.

Осторожно уложив Эллис на диван, он расположился над ней. Чуть приподнявшись и опираясь на локти, он гладил руками ее молодые, тугие груди — два выпуклых полушария, белеющих в полутьме, — слегка сжимал нежные соски, чувствуя, как они набухают под его пальцами и становятся упругими. Он поочередно брал их губами и проводил по ним языком, отчего мурашки пробегали по телу Эллис.

Его руки начали сползать по ее бокам вниз, повторяя изящные изгибы тела. Он гладил ее бедра и живот. И там их руки встретились. Она расстегнула молнию на его брюках, и те тут же полетели на пол. Они помогли друг другу избавиться и от самой последней детали одежды. И уже не осталось преград для самых нежных и острых ласк…

Эллис изнемогала от желания. Она сейчас боялась только одного — умереть, так и не познав близости с любимым. Юджин тоже был на пределе.

И вот с ее легкой помощью он вошел в нее, она вся подалась навстречу, и оба на мгновение замерли — от удивления и восторга. А потом, немного разъединившись, с удвоенной силой устремились друг к другу. Они все убыстряли встречные движения. Эллис тихо стонала, Юджин, стиснув зубы, усиливал напор… Испытывая мучительную радость все более острого удовольствия, они бурно устремились куда-то ввысь, к пику страсти, к пределу яростного единения. Еще усилие, еще один натиск — и нарастающая волна цепенящего наслаждения, сметая все на своем пути, наконец достигла экстаза, помутив и без того уже почти ускользавшее сознание…

Тяжело и прерывисто дыша, они постепенно приходили в себя. Юджин лег рядом с Эллис, но не хотел выпускать ее из объятий. Он целовал ее — не так, как немного раньше, — нежно и благодарно. Эллис была счастлива, она никогда не испытывала такого блаженства. Она любила в Юджине все. Ей было дорого все, что связано с ним. Она не представляла, как могла до сих пор жить без него.

— Хочешь пить? — спросил Юджин.

Эллис утвердительно кивнула.

— Сока нет, воды нет. Вино будешь?

Она опять кивнула. Он потянулся к столику, нащупал бокал, осторожно подал его Эллис, не расплескав содержимого, второй бокал взял себе.

— За тебя! За то, что ты есть! За то, что мне посчастливилось тебя встретить!

Этот тост Юджин произнес чуть охрипшим от волнения голосом и очень проникновенно.

— За тебя, — эхом отозвалась Эллис.

Выпили до дна. Он поставил бокалы на место и в дрожащем свете свечей посмотрел на нее долгим, внимательным, серьезным взглядом. Потом молча обнял Эллис, прижавшись щекой к ее волосам.

Ей не хотелось высвобождаться из объятий Юджина. Но она все-таки попросила, нежно гладя его по плечу:

— Отпусти меня в душ.

Юджин нахмурил брови, отрицательно покачал головой и еще сильнее прижал ее к своей груди. Это была только игра, но в ней присутствовала и серьезная основа. Он вдыхал ароматы ее тела и пьянел от них. А после душа чем она будет пахнуть — каким-нибудь гелем? Но ничего не поделаешь! Он разжал руки и, усмехаясь, отпустил ее.

— Беги, пока я не передумал!

К тому времени, как Эллис, освежившись, вышла из душа, Юджин успел ликвидировать в гостиной следы недавно разразившейся там бури.

— Ой, какой медвежонок! — воскликнул он, увидев Эллис, выходившую из ванной комнаты.

И правда, в его темно-коричневом махровом халате, который доставал ей почти до пят, с рукавами, закрывавшими ей кисти рук, она была похожа на медведя.

Он иногда обращается со мной, как с девочкой, как привык обращаться с Кэти, думала Эллис. Но мне это даже нравится. Мне так хочется, чтобы он обо мне заботился, как о маленькой, и любил меня… нет, чтобы любил, как взрослую. От этой мысли она покраснела — то ли от смущения, то ли от удовольствия.

Юджин не мог равнодушно смотреть на нее. Он подхватил ее на руки и легко, как пушинку, понес на второй этаж в спальню.

Эта комната была больше детской. Центральное место в ней занимала огромных размеров кровать. Но больше Эллис ничего не успела рассмотреть. В слабом свете ночника, стоявшего на прикроватной тумбочке, видны были только очертания предметов. Однако она заметила, что ее костюм, белизной выделявшийся в полумраке, аккуратно висит на стуле. И кровать застелена свежим бельем, тоже белевшим в темноте. Когда он все успел? Ей казалось, что она не так уж долго пробыла в ванной. Эллис провела рукой по волосам Юджина. Оказалось, что они влажные, значит, он успел еще и душ принять.